Итак, в Кромском районном суде Орловской области начался процесс, который уже
Первое заседание, прошедшее неделю назад, носило «технический» характер: было зачитано обвинительное заключение, определён порядок исследования доказательств, принято решение о вызове свидетелей и т.д.
Украинский Майдан
Восстали гордые славяне
"Державних хлопцiв" супротив.
Следит за схваткой на Майдане
Весь мир, дыханье затаив.
"Шлях вiльний" свят для украинца.
Ему "брат старший" не указ.
Сама история творится
Сегодня на глазах у нас.
"Досягнення ОУН" не меркнут
Назло "бажанням" вов и вить.
Дубинками бессилен "Беркут"
К свободе тягу подавить.
В дыму над Киевом всё небо.
Экзамен вновь на смелость сдан.
"Як битися за правду треба" -
Учись, холуйский Кацапстан!
"Нема у промоскальцiв шансiв",
Когда здесь тысячи в строю.
"Потомки доблесних повстанцiв"
Не осрамили честь свою.
"I ригiв падають твердинi".
Вверх поднимается рука
Народа: "Слава Украине!
Героям слава на века!"
На сегодняшнем заседании свидетелей было допрошено около десятка, причем как ход допроса, так и его результаты вызвали определенное недоумение.
Почти все допрошенные были педагогами, коллегами подсудимого, и неудивительно, что первой за свидетельскую трибуну встала директор Кромской средней школы Людмила Агошкова. Она рассказала, что текст стихотворения Бывшева ей «прислал кто-то из крымских патриотов» и она тут же поделилась им с тогдашним прокурором Кромского района Максимом Гришиным (следует отметить, что Максим Вячеславович скрыл от следствия этот факт, а в комментарии местной «районке» утверждал, что якобы «в прокуратуру района поступило анонимное заявление»). Само стихотворение Людмила Васильевна прочитала один раз «и тут же забыла». В начале мая прошлого года райпрокуратура потребовала от администрации школы провести педсовет и на нём осудить поэта, что и было сделано.
Тут директор попыталась передать суду какой-то документ. Адвокат Владимир Сучков высказался против: дескать, по закону в суде все документы должны оглашаться. Но судья ничего оглашать не стала. После некоторого препирательства документ был возвращен свидетелю и допрос продолжился. При этом немалая часть вопросов прокурора касались не существа инкриминируемого Бывшеву деяния, а его — Бывшева — политических взглядов, а также участия подсудимого в патриотическо-воспитательной работе. Свидетельница даже не смогла вспомнить ни текст, ни название стихотворения, которое ставилось Бывшеву в вину, прокурору пришлось это название подсказывать. Но, пожалуй, самый крупный «ляп» получился после прокурорской просьбы напомнить текст разбиравшегося на педсовете стихотворения. «Это не то! Я читала стихотворение на русском языке, а тут на украинском! — заявила директор, ознакомившись с материалами уголовного дела. — Этот текст я первый раз вижу…» Напомним, что Бывшеву ставится в вину стихотворение «Украинским патриотам», написанное именно на украинском языке.
Активно обличал взгляды Бывшева его коллега преподаватель ОБЖ и физкультуры Александр Агошков: «У него крайне либеральные взгляды! А под либералов сейчас рядятся русофобы! Можно ставить знак равенства между русофобами и либералами». О каких-либо обстоятельствах, касающихся сути обвинения Александр Васильевич показаний не давал, но под протокол рассказывал о критическом отношении подсудимого к действиям России в Южной Осетии и Крыму. «И вообще, я считаю, что территория Украины, кроме разве что Галиции — это Россия» — с удовольствием расказывал свидетель о своём геополитическом видении.
— Вообще не понимаю, почему только к одному стихотворению привязались, — удивлялся преподаватель технологии Сергей Решедько. — Надо бы и другие стихотворения посмотреть.
При этом практически никто из свидетелей обвинения не мог вспомнить содержания вменяемого в вину Бывшеву его стихотворения и цитировали другие стихи, даже название приходилось то и дело подсказывать прокурору.
Но самое яркое выступление (назвать это шоу допросом свидетеля рука не поднимается) показал преподаватель английского языка Вячеслав Костяков.
— Помните писателей Кузнецова и Некрасова? Они уехали за границу, там спились и погибли, — рассказывал он суду свою версию истории литературы. — Это и Бывшеву грозит. Он же бендеровцами увлекся, теперь у него есть бендеровские покровители (в слове «бендеровцы» педагог решительно употреблял именно «е»). И именно бендеровские покровители его защищают. А как же так можно? Ведь ни в одной стране мира (тут голос педагога перешел на пафос) не разрешат работать в школе человеку, занимающему антироссийскую позицию! И ведь Бывшева финансируют! Мне Александр Николаевич Панфёров рассказывал, что Бывшеву братия перечислила миллион двести пятьдесят тысяч. А Александр Николаевич — человек уважаемый, руководит организацией «Партнёр», он всё точно знает. К нам из телеканала «Дождь» приезжали, так прямо и сказали: «Мы от братии Бывшеву полтора миллиона передали». И вообще, Бывшев каждый день ходит в «Юниаструм-банк», справляется о переводах — но считайте, что я этого не говорил. А то его бендеровские покровители наверное и здесь в зале сидят… И о Путине он отрицательно отзывался, о Медведеве… Я, когда в районной газете «Заря» прочитал его бендеровское стихотворение — так возмутился, так возмутился…
На рассказе о публикации в районной газете «экстремистского» стихотворения вздрогнул даже прокурор. А судья чуть напряженным голосом поинтересовалась: «Скажите, у вас травм головы не было? Вы всё хорошо помните? Вы точно помните, что это было опубликовано именно в «Заре»? А на каком языке? Когда?»
Но свидетеля сбить было невозможно.
— Травм не было. А в «Заре» публикация была, помню. На русском, но часть слов на украинском. В каком году не помню, но что опубликовано — было точно. Знаете, когда я когда-то собирался защищать кандидатскую диссертацию….
Не без труда судье удалось свидетеля остановить.
На следующее заседание решили вызвать Александра Панфёрова. Он же человек уважаемый, руководит организацией «Партнёр», может, скорее всего, много рассказать и о бендеровской братии, и о полутора миллионах от покровителей. И даже, возможно, о «Юниаструм-банке».
Следующее шоу… простите, судебное заседание состоится в том же зале 2 апреля.
* * *
Адвокат Владимир Сучков:
Сегодняшний допрос свидетелей как нельзя лучше говорит, во-первых, об отсутствии у обвинения каких-либо доказательств, во-вторых, о политическом характере процесса. Никто, повторяю, никто из свидетелей не дал показаний об объективной стороне обвинения — все говорили об оценке стихотворения, причем увиденного значительно позже публикации. А главное, прокуратура даже не пыталась получить хоть какие-нибудь доказательства: свидетелям задавались в основном вопросы, касающихся политических взглядов моего подзащитного.
===========================================
Сегодняшний допрос свидетелей как нельзя лучше говорит, во-первых, об отсутствии у обвинения каких-либо доказательств, во-вторых, о политическом характере процесса. Никто, повторяю, никто из свидетелей не дал показаний об объективной стороне обвинения — все говорили об оценке стихотворения, причем увиденного значительно позже публикации. А главное, прокуратура даже не пыталась получить хоть какие-нибудь доказательства: свидетелям задавались в основном вопросы, касающихся политических взглядов моего подзащитного.
===========================================
В результате теракта в Харькове одним их погибших был мальчик 15-ти лет, и судят Бывшева люди которые радовались этой смерти, радовались слезам матери того мальчишки.
